Комитет по мирному объединению Кореи предложил провести переговоры в воскресенье, 9 мая. Незадолго ранее в северокорейской гос газете возникло предложение заключить настоящий мирный контракт заместо перемирия, которое было названо «реликтом войны».

В качестве основных тем для обсуждения северокорейская сторона выделила ситуацию вокруг промышленной зоны Кэсон, также возобновление туристских экскурсий для людей Южной Кореи в горный район Кымгансан, которые были прекращены опосля убийства южнокорейской туристки военным в 2008 году. В случае согласия КНДР пообещала вернуть отключенную ранее линию связи и возвратиться к процессу объедения семей, оказавшихся по различные стороны границы опосля Корейской войны 1950-1953 годов.

Согласие официального Сеула начать переговоры практически подвело черту под практически шестимесячным периодом напряженности на корейском полуострове, который начался 12 декабря 2012 года опосля того, как Северной Корее со 2-ой пробы удалось запустить в космос спутник «Кванменсон-3». Вообщем, мировое общество во главе с Советом Сохранности ООН сочло этот шаг замаскированным испытанием межконтинентальной баллистической ракеты. Так как в прошлых резолюциях Совбез уже запрещал Северной Корее подобные пуски, принятые усилия были признаны недостающими, и 22 января 2013 года была единодушно принята новенькая резолюция, ужесточающая санкции против КНДР. В ответ управление Северной Кореи приняло решение провести третьи по счету ядерные тесты, что и было изготовлено 12 февраля.

Опосля испытаний ситуация начала принимать вправду взрывоопасный нрав - войска по обе стороны границы были приведены в боевую готовность, экстренную линию связи перерезали, а 13 марта вышло нечто и совсем беспрецедентное - управление КНДР заявило о выходе из соглашения о перемирии, действовавшего в протяжении хороших шестидесяти лет. По северокорейским муниципальным каналам без утомились крутили патриотические ролики с кадрами пылающего Нью-Йорка и пятидневным блицкригом на местность Южной Кореи. В воздухе запахло большой войной.

Вообщем, почти все специалисты, знакомые с проблематикой, даже в самые напряженные моменты смотрели на деяния северокорейского управления с отстраненной ухмылкой.

Вправду, кризис 12-13 годов - далековато не 1-ое противоборство меж корейскими государствами, потому возможность войны никто серьезно не разглядывал. Не случаем информацию о отношениях с северным соседом в южнокорейских газетах все это время публиковали на крайних страничках - меж прогнозом погоды и сообщениями о банкротствах.

Как в Пхеньяне, который все это время стремился показать свою силу, так и в Сеуле, который не сильно уступает другу в плане военной мощи, соображали, что, пойдя на реальное применение силы хоть какое реальное применение силы, КНДР практически подписала для себя смертный приговор.

О этом же недвусмысленно напомнили прошедшие в мае совместные военные учения Южной Кореи, Стране восходящего солнца и США с ролью тактического ядерного орудия.

Находясь на мушке у США, северокорейский режим все это время не мог зайти далее определенной черты, но мог при всем этом особо не стесняться в выражениях. Сейчас, когда очередной период остывания фактически завершен, можно огласить, что сегодняшнее противоборство отношений представляло из себя нечто вроде «брачного танца» меж не так давно пришедшим к власти Ким Чены Ыном и новеньким президентом Южной Кореи Пак Хын Ке.

Опосля того, как новейшие руководители проверили друг дружку на крепкость, настало время возвратиться за стол переговоров. Тем паче что оба не один раз заявляли о собственной приверженности эталонам мира на корейском полуострове. Вот лишь то, каким должен быть этот мир, в Пхеньяне и Сеуле по-прежнему лицезреют по-разному.